Звездины:

       Уже 22 июня 1830 года (по старому стилю) Санкт-Петербургская контора Демидовых выдала Ф. Звездину свидетельство, что он "отпущен... для жительства...  в Петербурге ... впредь на 12 месяцев". Там он попросил дозволения показать свое литейное искусство на механическом заводе Берда, который заметил его старания и положил достойное жалованье. Осенью этого же года в судьбе литейного мастера произошло счастливое событие: Петербургская контора позволила ему "... вступить в законный брак с дворовою девушкою господ Демидовых Анною Гордеевою, которая имеет от роду 21 год", при этом контора констатировала, что Ф.Ф. Звездин "...действительно холост, имеет отроду 25 лет".
       Выдержав все испытания на заводе Берда, он с молодой женой в декабре выехал на Нижнетагильские заводы. Уже в 1831 году из Нижнетагильской конторы в Санкт-Петербургскую последовал "Рапорт": "Для устроенной здесь Федором Филипповичем Звездиным литейной фабрики потребно на расплавку металлов 20 карандашных горшков...". Таким образом, литейное производство, организованное Ф. Звездиным на Выйском медеплавильном заводе, уже с самого начала его существования определено как "фабрика", которая должна была иметь свой штат с мастерами, подмастерьями и учениками. Графитовые тигли, запрошенные в 1831 году, удалось получить из Петербурга только к 1833 году. Первые годы на фабрике проходили в хлопотах и неустанных трудах. Большое внимание было уделено техническим отливкам, главным образом, из чугуна.

        В 1832 году на Верхнесалдинском заводе он отлил первые чугунные колеса, а в следующем - самые длинные в мире чугунные "колесопроводы" (рельсы) для первой в России железной (а 
вернее, чугунной) дороги. В 1834 году, когда был "пароходный дилижанец отстройкою совершенно окончен", "...для ходу оного строится чугунная дорога". Фрагменты чугунных рельсов и скреплений сохранились и ныне находятся в Нижнетагильском музее-заповеднике.
Федору Звездину в 1833 году было поручено "...изготовить некоторые мелкие чугунные вещи... для могущей в Санкт-Петербурге выставки", среди которых ваза и подсвечники. Еще Санкт-Петербургская контора Демидовых имеет коммерческие виды на литейную продукцию Ф. Звездина: "...если вещи в отливке выйдут хорошо, то все-таки тем же докажем, что можем отливать таковые вещи и на продажу".
       В ассортименте чугунных фигур, освоенных бронзерной фабрикой Федора Звездина, особым спросом пользовались бюсты императора Николая I, императрицы, наследника - царевича Александра Николаевича, немецких писателей Шиллера и Гете, заказы на которые поступали в течение 1830-х и начале 1840-х гг. На отдельные вещи в документах сообщается цена: "При бронзовом производстве сделаны чугунная лошадь -115 рублей, бюст императора -12 рублей, бюст Шиллера - 15 рублей, рельс - 18 рублей". Как видим, кабинетные вещи приравнены практически к технической отливке, а вот фигура лошади имеет явно крупные размеры. Можно предположить, что модели бюстов русских императоров, Гете и Шиллера были привезены Ф. Звездиным из Германии..
       Однако жалованье Ф.Ф. Звездину на Нижнетагильских заводах положили лишь в 1832 году, по прошествии почти двух лет после возвращения из-за границы, не просив Петербургскую контору "... оное жалование выслать..."Конец 1830-х годов для Ф. Звездина был напряженным: работал над техническими отливками для заводов, рудников и шахт, ему непременно давали задания по художественному и декоративному литью. Однако заводская контора, отмечая, что "... дело сие зело тягостное...", особой помощи не оказывала.
        В 1839 году в Петербурге должна была состояться большая выставка мануфактурных изделий, носившая всероссийский характер. Главная контора Нижнетагильских заводов не преминула издать "ордер". Литейных дел мастеру Федору Звездину предписывалось: "...немедленно по получении сего ордера заняться отливкой разного рода бронзовых и чугунных вещей, означенных в приготовленной при сем росписи. Старайтесь обработать наилучшим образом..." В "росписи" числилось следующее: "...от бронзера Звездина... мелкого размера мальчик, вынимающий занозу, лошадка, бык, канделябры... Чугунное литье, ваза на манер алебастровой, бюсты императора и императрицы, подсвечники и щипцы".Мелкого размера мальчик, вынимающий занозу, находящийся в Свердловском областном краеведческом музее, возможно, тот самый, что побывал в Санкт-Петербурге на выставке мануфактурных изделий. А в Нижнетагильском музее-заповеднике хранится еще одна скульптура "занозника". На  задней стороне плинта можно прочесть: "Нижнетагильский завод, 1841 г., Федор Звездин". Не исключено, что это был специальный заказ для тагильского "музеума", открывшегося в 1840 году по велению господ Демидовых.Из известных ныне литейных произведений Ф. Звездина "Бык" и "Лошадка" были наиболее часто выполняемыми. "Лошадка" - чаще всего в чугуне. Исключением оказалась работа для выставки 1839 года в Петербурге. Можно предположить, что именно эта работа и хранится в Государственном Русском музее.  Природная наблюдательность художника проявилась и в создании скульптурного изображения "Бык" - один из вариантов которого хранится также в Государственном Русском музее. "Бык" - одно из первых анималистических произведений на Урале.

       В 1840-е годы, вероятно, начали портиться отношения Ф. Звездина с конторской службой. Среди заказов появились чисто ремесленные, не соответствующие потенциалу бронзерной фабрики. А 5 сентября 1840 года контора довольно жестко распорядилась "...немедленно... приготовить по прилагаемому при сем расписке медные вещи для отсылки в Пермь - самовар в 2 ведра, кастрюлю в 1 ведро, круглое медное блюдо, котел медный в 1/2 ведра, поднос круглый под самовар..." Аналогичные указания поступали в течение 1841 года. И совершенным принижением роли бронзерной фабрики стало использование ее в качестве слесарной мастерской. В октябре 1841 года в Главную контору заводов сообщалось, что "... сработано при Выйском заводе при бронзовом производстве четыре дверных замка ценою по 10 рублей за каждый". Среди наиболее предпочтительных заказов были отливки чугунных каминов, надгробных плит, мелкие заказы на художественное литье.

         Во второй половине 40-х годов XIX века претензии и придирки к Ф.Ф. Звездину возрастают. Человек, получивший образование в Европе, владевший иностранными языками, конечно же, не мог терпеть унижений. Результатом явился перевод на работу уставщиком доменного производства, что, конечно же, окончательно обидело мастера. Но этим дело не закончилось.

В марте 1848 года был  издан приказ об увольнении Ф. Звездина "...за неимением в нем надобности...". Управление Нижнетагильскими заводами 26 марта распорядилось: "Находящегося при... доменном производстве за наблюдением при печатке припасов литейщика Ф. Звездина за невыполнение к исполнению этой обязанности и частовременные отлучки от должности и за 
совершенное в последствии уклонение от оной - отрешить от службы с прекращением жалования и пособий и отдать в личную работу, по его способностям с произведением подённой платы".

           По случаю именин Авроры Карловны Шернваль-Демидовой-Карамзиной (1813-1902 гг.) и 10-летия её сына Павла Павловича Демидова (1839-1885 гг.), управление заводами ходатайствовало о прощении провинившихся. В росписи о прощениях напротив фамилии Звездина значилось: "Уволен на своё пропитание". Возможно, ему всё же предоставили вольную.
           В дальнейшем литейное мастерство Ф. Звездина используется эпизодически. В 1855 году он был консультантом при отливке чугунных деталей памятника Андрею Николаевичу Карамзину (1814-1854 гг.) В 1860-м году понадобилась переливка колокола Входо-Иерусалимского собора в Нижнем Тагиле и вновь вспомнили о Ф. Звездине. Колокол отливался на Нижнесалдинском заводе. На сегодняшний день более поздних документов не обнаружено.
         Как прошли последние годы литейного мастера и дата его смерти пока неизвестны.

Александр СМИРНОВ.

Литература: Газета "Горный край" от 13.05.05; 03.06.05; 01.07.05.